Суровые будни невесты императора - Страница 87

– И что ты можешь поведать? – Таока присела прямо перед пленницей и заглянула ей в глаза.

– То, что он оценит больше своей жизни, – выплюнула демонесса.

– Да неужели? Мой внук не столь мягкосердечен, чтобы умирать ради не пойми чего.

– Я могу рассказать о Ней, – с намеком произнесла Валисиана.

– О Ней? Она умерла. Ты не хуже меня это знаешь. Ее нет…

– Она жива. Я помогла ей сбежать. И если мне даруют прощение, я…

– Тебе его даруют, – пообещала Таока. Сайлейн сделала шаг вперед, непроизвольно обернувшись в человека, она хотела возразить, но Ринкат перехватил ее за локоть и покачал головой.

– Эльвия в Вольных территориях.

– Я знаю. – Таока улыбнулась и поднялась. – Это все, что ты можешь нам поведать?

– Знаешь? Тогда зачем?..

– Было интересно, продашь свою младшую или нет. Продала.

– Вы не понимаете!..

– Не понимаю, – призналась Таока. – Предать можно врага, друга – ради спасения его жизни, но своего младшего. Недопустимо.

– Ты обещала мне жизнь, – напомнила Валисиана, отползая.

– Нет, я обещала прощение. И мы прощаем тебя. Ни к чему тревожить Теней своей ненавистью. – Таока повернулась спиной к демонессе и кивнула Сайлейн: – Идем, Лейни. Город сам заберет ее.

Демонесса обняла ее за плечи, уводя.

Смех. Громкий, яростный и неживой.

– Пусть. Пусть. Город заберет меня. А Он заберет ее. – Демонесса поднялась на ноги, но не выдержала – согнулась от смеха. – Ступай, девочка. Ступай, Он так просто не сдается.

– Он умер! – Сайлейн выпуталась из объятий Таоки. – Кристофер умер!

Валисиана хрипло рассмеялась.

– Яд был его, верно? Дурочка, ты поверила, что он позволит тебе убить себя? Ха, дуреха. Он вернется.

– Пусть только попробует, – оборвала Таока, с силой развернула Сайлейн и выволокла во двор. – Мы должны уходить.

– Она может что-то знать!

– Может, и знает. Мы придем позже, когда ее заберут Тени. Так она станет сговорчивее. И… ты ведь хотела кого-то поискать.

– Если это возможно.

– Возможно, – кивнула Таока. – Главное, уйти подальше отсюда. Мало приятного ожидает предательницу.

– А нас?

– Если боишься – придем позже.

– Я не боюсь, – медленно проговорила Сайлейн. Больше для себя, чем для демонессы. Таоке и самой было не по себе в этом месте. Город умерших, пусть и не смертельный для демонессы, но кому охота вечно скитаться по его дорогам?

– Тогда вперед. – Женщина махнула куда-то в сторону. – Веди.

– Я?

– Мы же ищем твоих знакомых, – удивилась она. – Если путь будет мой, то и Тени – мои. Так что… веди. Не важно куда, просто иди и думай о тех, кого хочешь увидеть. Если Джер пригласил их сюда, если они захотят выйти к нам, ты их увидишь. Если нет – таков их выбор.

Сайлейн кивнула, медленно выдохнула, припоминая все, что знает о своих родителях, пытаясь представить те разобщенные свидетельства о них, что удалось найти, и сделала первый шаг.

Второй, третий… В городе начался дождь. Он шел стеной, словно смывал следы. Он шел прямо за их спинами, пока не нагнал, заставив вымокнуть до нитки. Мгновение – и все стихло. Даже их шаги больше не тревожили Город.

– Бабушка?

– Я здесь, не оборачивайся, – заверила Таока. Голос ее стал глух. Казалось, она говорит через подушку или еще что-то.

Снова дорога. Поворот. Еще один. Почему? Так захотелось.

Сайлейн вышла на небольшую площадь, оглянулась в поисках Таоки и едва удержала крик. Демонессы позади нее не было – только Тень клубилась над дорогой. Молча покачала головой, укоряя, и испарилась дымкой.

– Бабушка?!

Сайлейн побежала было за ускользающим туманом, но ее окликнули:

– Кто ты? Сюда нельзя входить живым.

Девушка обернулась. Прямо перед ней зависла Тень. Ни черт лица, ни фигуры – ничего нельзя разглядеть.

– Вы?

– Я проводник, – сухо ответила Тень. – Живым здесь не место.

– Тогда я уйду, – пообещала Сайлейн.

– Невозможно, – холодно отозвалась Тень. – Мы не отпускаем живых. Не сегодня.

– Почему? Ваш… главный, Джер, позволил нам прийти.

– Прийти, но не выйти.

– А моя спутница? Что с ней?

– Демонесса? Она ушла. Оставила тебя здесь и ушла. Разве для тебя такое в новинку? Глупое дитя.

Тень скользнула ближе. Сайлейн даже ощутила ее тепло. Тепло Тени?

– Она никогда бы так не поступила! – не согласилась девушка.

– Поступила. Именно так она и поступила. Оставила тебя, а сама ушла. Так же уже поступали, верно? Вспомни. Они оставили тебя, они не хотели тебя, продали тебя Ему.

– Это ложь, – шепотом – ни на что другое сил уже не было – ответила Сайлейн. – Они никогда бы так не поступили.

– Поступили.

Тень коснулась ее пальцев, и девушка отпрянула: таким обжигающим было прикосновение проводника.

– Нет. Ты лжешь.

– Лгу, – согласилась Тень и чуть склонила свою призрачную голову. – Но разве они говорили тебе иное? О нет, они вовсе с тобой не говорили. А со мной… О да, со мной они говорили. И будут говорить с тобой, если останешься. Останься, и вы навечно будете вместе.

– Нет…

– Останься, никто не бросит тебя. Никто не будет лгать.

Тень почти касалась ее. Пара сантиметров, и обожжет.

– Останься, и мама всегда будет с тобой. Я всегда буду с тобой.

Проводник вновь предстал перед ней, но уже не размытым силуэтом. Сейчас это была женщина. Миловидная, с правильными чертами лица, короной из волос. Она по-доброму улыбалась и протягивала ей руку.

– Мама?

– Да, радость моя. Я твоя мама. И я всегда буду с тобой. Если ты захочешь. Ты же хочешь?